На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

CCCP

30 857 подписчиков

Прокрустово ложе последышей: Роман Носиков об истинной любви к народу и стране

В эти дни в российских соцсетях бушуют сразу несколько интересных споров, посвященных старой доброй сетевой войне между красными и белыми. Самое время поговорить об истинной любви к народу и стране.

Если раньше эта война красных и белых выглядела как конфликт двух конкурирующих проектов построения российского будущего, а чуть позже — как драка реконструкторов, чрезмерно вжившихся в роль, то теперь зрелище это страшно донельзя. Перед нами разворачивается смертельная битва калек и юродивых — на серпах и молотах, эполетах, протезах и вставных челюстях — в вагоне, отцепленном от поезда истории и потерянном где-то в глуши, среди поваленных столбов, разрисованных бетонных заборов, заброшенных киосков с шаурмой, собак и ворон.

Но это не значит, что сие жуткое действо совершенно для нас бесполезно. В нем есть смысл — для нас, а не для участников. Глядя на этот унизительный кошмар, легко понять, что такое «политическая последовательность».

Из упреков, которыми бросаются друг в друга оппоненты, можно вынести следующие максимы:

1. Белый антисоветчик — всегда русофоб, то есть враг и предатель.
2. Красный большевик — это троцкист, а значит пораженец и предатель.

Наступил торжественный момент, когда я с невероятным удовольствием соглашаюсь с обоими этими утверждениями. С условием — если в каждую из формул непременно будет добавлено слово «последовательный».

Быть непоследовательным

Давайте посмотрим на антисоветчика Луку Войно-Ясенецкого — военного хирурга, святого исповедника и лауреата Сталинской премии. Он действительно был антисоветчиком. Он отрицал большевизм, был противником гонений на религию. Но, тем не менее, Советская власть, изрядно сперва помучив его, затем признала его заслуги перед народом.

Как так получилось?

Святой Лука был непоследователен. Противник Советской власти, он был не согласен с тем выбором, который сделала Россия в начале XX века. Но он смирялся с этим выбором, потому что любил не абстрактный русский народ — набожный, с бородами и в кокошниках, а тех конкретных людей, которые жили, работали, воевали и любили рядом с ним. И этим людям была нужна его забота, его слово, его руки хирурга и ум ученого.

Белые, которые сбежали от революции в Европу и осели, скажем, в Испании, тоже проявили непоследовательность, когда примкнули к своим красным соотечественникам во время гражданской войны с франкистами.

А, например, Иосиф Сталин проявил свою непоследовательность, когда начал восстанавливать духовные семинарии, церкви и монастыри, а также реабилитировать классовых врагов, вроде Невского или Суворова.

Зато невероятную последовательность проявили такие люди, как Петр Краснов или Александр Солженицын. При этом Краснов был последовательным антикоммунистом, а Солженицын — противником искажений социализма сталинским режимом.

Точнее говоря, он с этого начал. А закончил совсем другим.

Как стать людоедом

Удивительным образом последовательность оборачивается предательством, а правдорубство — ложью. Тогда как способность отказаться от собственной правоты — спасает жизни и защищает истину.

Жизнь и истина почему-то всегда в какой-то момент оказываются по другую сторону пропасти, разделяющей их от последовательности. И определить момент возникновения этой пропасти крайне непросто.

Моя идея проста: неукоснительно следуя какой-либо идеологии, не отступая от нее и выбирая верность ей как высшее моральное правило, ты обязательно дойдешь до какого-нибудь людоедства. Оно сделает тебя извергом. Продолжая выбирать между последовательностью и людьми, последовательностью и правдой, ты возненавидишь и людей, и правду. И обязательно их предашь.

Быстро или медленно, и до какого конкретно людоедства ты дойдешь — это вопрос уже самой идеологии. Но дойдешь обязательно.

«Возглавляя партии и классы, лидеры вовек не брали в толк, что идея, брошенная в массы, — это девка, брошенная в полк», — сочинил Игорь Губерман.

Хорошо сказано. Но мы не про массы.

Любая интеллектуальная бирюлька, брошенная людям, более всего на свете ценящим собственную последовательность, — это не «девка, брошенная в полк», это будущая гильотина. Прокрустово ложе для свального греха «последовательных приверженцев», на котором они сначала перезаражают друг друга душевным сифилисом, а затем начнут казнить — не только друг друга, но и того, кто будет иметь несчастье жить и любить с ними рядом.

Где твой народ, Каин?

Собственно, отказ от любви — это и есть тот момент, когда возникает эта самая трещина, которой позднее суждено превратиться в пропасть. Это тот момент, когда ты возлюбляешь Светлое будущее человечества или его Светлое прошлое, Империю или Свободу больше конкретного человечества, существующего у тебя под носом в белковой пахнущей неказистой форме — в форме дяди Мити и Абрама Моисеича.

Человечество вообще, страну вообще, народ вообще можно обожать сколько угодно — потому что они никогда не призовут тебя к ответу за эту любовь. От их имени, а на самом деле во имя себя, можно творить все, что вздумается. Абстракции все вынесут. Не взревут, не возмутятся, не обидятся, не дадут в лоб и не обзовут дураком. Будут стоять там, где поставишь: русские все будут сплошь православными, рабочий класс — не одурманен опиумом народа, арийцы — белокуры…

А настоящий народ, настоящую страну и настоящее человечество всегда найдется за что ненавидеть, презирать, не любить. И, стало быть, за них и не отвечать. И на вопросы истории «Где твои страна, народ, брат, Каин?» — хлопая глазами с чистой совестью блеять: «А що? Никогда мы не были братьями».

Последовательность — это прекрасно. Если ты хочешь быть последовательным коммунистом, националистом или либералом — что ж. Но я-то, грешный, полагал, что все это появилось на свет только потому, что когда-то кому-то, в каких-то конкретных условиях, очень захотелось быть человеком. Для этого и были придуманы свободы, права наций, обобществление труда и запрет на эксплуатацию. Именно чтобы быть человеком, а не для того, чтобы выменять свою человечность на дешевые коммунальные услуги, черепомерку или 300 сортов колбасы.

Последовательность в человечности — то есть в том, как ты поступаешь с другими людьми: чего ты им желаешь, что ты им приготовил в своем идеальном мире, — говорит о тебе больше любой последовательности идеологической.

Идеология же, расходящаяся с конкретной человечностью, — это примета последыша, нелюдя и вылюдя — главного естественного врага человечества за всю его историю.

https://riafan.ru/1136399-prokrustovo-lozhe-posledyshei-roma...

Картина дня

наверх